|
Одни
вспоминают о нем с ненавистью,
другие с восхищением.
Сын латышского батрака мог породниться с Черчиллем, стать лондонским
банкиром, а в результате создал одну из сильнейших спецслужб мира.
Справка "Известий": Янис Петерс
 Петерс
Яков Христофорович (21.11(3.12).1886 - 25.4.1938), советский партийный и
государственный деятель. Родился в Латвии в семье батрака. Рабочий. В 1904
г. вступил в Латышскую социал-демократическую рабочую партию (ЛСДРП).
После
революции 1905-1907 гг. - эмигрант, жил в Лондоне. В октябрьские дни 1917-го
- член Петроградского ВРК. После Октябрьской революции - член коллегии и
заместитель председателя ВЧК, председатель Революционного трибунала.
Участвовал в раскрытии заговора Локкарта-Рейли;
один из руководителей ликвидации левоэсеровского мятежа 1918 г.; вел
следствие по делу покушавшейся на Ленина
Фанни Каплан. В 1920-1922
гг. - представитель ВЧК в Туркестане. С 1923 г. - член коллегии ОГПУ.
Репрессирован. Реабилитирован посмертно.
Раньше про него говорили - "верный ленинец", "пламенный революционер". Потом
- "палач", "кровавый чекист". Но давайте отбросим эмоции. У любого
государства есть оружие - спецслужбы. Ангелы в них не работают, но и
хлесткие обвинения при тщательном изучении зачастую оказываются легендами.
Петерс
был одним из создателей ВЧК - главной спецслужбы советской России. К этой
роли ни он, ни его товарищи никогда не готовились. Но очень быстро
выяснилось - эти дилетанты и самоучки на пустом месте создали одну из
сильнейших разведок и контрразведок мира. Нас интересует, например,
изобретатель автомата Калашников? Поинтересуемся же и Петерсом - он тоже
создатель оружия.
Признание дяди Боба
 Как-то
туманным лондонским вечером 1931 года девятнадцатилетний студент Кембриджа
Харолд Адриан Филби (в семье его звали Кимом) в очередной раз с
интересом слушал воспоминания близкого друга отца, которого попросту называл
"дядей Бобом" (мы его знаем под именем
Роберт Брюс Локкарт), о жизни в России. Потом произнес: "А хотел бы я
там оказаться".
Локкарт, знаменитый разведчик и светский лев, улыбнулся:
- Да, в России я ходил по краю, мой мальчик. Это захватывало, но и утомляло.
Я ведь ходил по земле, а они... карабкались к "лучезарной идее", в небеса!
При таком крутом подъеме порой открывается второе дыхание ума. Если бы наши
разведки сотрудничали, я бы нынешних аналитиков из Secret Service отправлял
на практику к Петерсу. Вот кто сумел бы сбить с них академическую спесь.
О Петерсе молодой
Филби уже слышал. Но сегодня впервые циник
Локкарт так живо, хотя и не без
иронии, связал это имя со служением "лучезарной идее", при котором
открывается "второе дыхание ума". Из уст сэра Роберта это прозвучало
любопытным парадоксом, заставило задуматься. И не забылось...
Осада в Хаунсдич
За год до рождения Кима
Филби - 3 января
1911 г. неподалеку от особняка его отца в лондонском Ист-Энде произошло
событие, позже получившее название "осада в Хаунсдич". 750 полицейских
окружили дом № 100 на Сидней-стрит. Вскоре лондонцы услышали звук ураганного
огня. К дому начали стягиваться шотландские гвардейцы с пулеметами и
артиллерией. Руководил боевыми действиями сам министр внутренних дел сэр
Уинстон Черчилль.
"Сотка" продержалась несколько часов и к вечеру была превращена в пылающие
руины. Пожарные обнаружили в них два трупа - Фрица Думниека и Яна Вотеля
(оба латыши). Черчилль отдал приказ начать массовые аресты среди латышских
социал-демократов и анархистов - было объявлено, что они готовили ограбление
ювелирного магазина, которое удалось предотвратить.
Арестовали сотни человек, но для показательного процесса были отобраны
четверо и среди них - двадцатипятилетний политэмигрант Ян Петерс (погибший
Думниек приходился ему двоюродным братом). Следствие длилось почти полгода;
доказательства вплоть до макета этого самого ювелирного магазина, под
который якобы велся подкоп из дома № 100, были представлены с необыкновенной
тщательностью - 655 страниц уголовного дела плюс показания самого министра.
 Но...
суд ничего не смог доказать. Черчилль скрежетал зубами. К тому же его сильно
изводила насмешками любимая кузина Клэр Шеридан, посещавшая все заседания
суда. Сэр Уинстон, по ее мнению, на процессе выглядел достаточно жалко.
Черчилль в конце концов не выдержал:
- Ты, детка, примитивно влюбилась в одного из этих юных жеребцов! Что ж,
пусть твой лохматый "Карл Моор" и не виновен на этот раз... значит, еще
будет виновен. Таких, как он, и могила не исправит.
Яна Петерса, Юрия Дубова, Петра Розена и Минну Гристис освободили. Розен
позже вспоминал, как из толпы репортеров вышла тоненькая девушка и "назвав
себя, протянула руку Яну. Оба улыбнулись друг другу, точно были знакомы
много лет".
Зять банкира
Они начали встречаться. Клэр Шеридан училась в лондонской Академии искусств,
собиралась стать скульптором. У нее были интересные друзья - журналисты,
художники, начинающие политики.
На одной
из вечеринок Клэр заметила, что ее "Карл Моор" внезапно потерял интерес к
очередной политической дискуссии... Причиной тому стала подруга Клэр -
совсем молоденькая, тихая Мэй, дочь лондонского банкира.
Через месяц Ян Петерс и Мэй Фримен стали мужем и женой. Тогда в одном из
частных писем банкир Фримен писал:
"...Моя маленькая Мэйзи - супруга... Мой зять - террорист, анархист и
коммунист - бежал из латышской тюрьмы, чтобы угодить в английскую по "делу
на Хаунсдич". Боже, как ты допускаешь такое?!. Моя дочь заявила, что они
будут жить своим трудом и откажутся от прислуги".
Но уже через два года: "...В этом деле я всерьез подумываю о моем зяте. У
парня бульдожья хватка. Если удастся до конца вправить ему мозги, которые,
без сомнения, созданы для серьезного дела..."
"Вправить мозги" - обуржуазить зятя банкиру не удалось. С континента все
чаще налетали ветры перемен. Война выдыхалась, агонизировала... Англичане
жестоко подавили ирландское восстание; его вождя Кейсмента публично казнили.
"Когда у стен Тауэра трубач возвестил о начале казни и сотни ирландцев
вокруг меня плакали и молились... я словно увидел обращенный на меня взгляд
сэра Роджера. "Посмотри, как я умею умирать, ты, кто когда-то называл себя
революционером!" - сказал этот взгляд, - позже вспоминал Петерс. - Стыд за
бездействие и тоска по родине - вот чего я больше не мог выносить".
1 мая 1917 года - последнее семейное фото на память: грустные глаза Мэй,
улыбка четырехлетней дочки на руках у отца - папа обещал ей, что скоро они к
нему приедут.
"Пляска жизни и смерти"
06 мая Петерс уже в Мурманске. Лето 17-го - прифронтовая полоса, митинги,
собрания латышских стрелков... 650 выступлений за 70 дней.
21 августа немцы взяли Ригу.
"Латвии нужна Европа, но Европе мы не нужны. Я твердо решил быть с Россией".
Эти слова сказаны Петерсом американскому журналисту Джону Риду в 1917 году.
Жене Рида Луизе, ставшей близким другом, он (единственный раз в жизни!)
пожаловался, что совершенно не представляет себе, как сможет работать в
новом органе - Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и
саботажем, чем-то вроде Комитета общественного спасения, карающего органа
времен Великой французской революции:
"07 декабря 1917 года на заседании Совнаркома, где встал вопрос о борьбе с
контрреволюцией, были желающие возглавить Комиссию. Но Ленин назвал
Дзержинского... "пролетарским якобинцем". Феликс Эдмундович после заседания
грустно заметил, что если он теперь Робеспьер, то Петерс - Сен-Жюст,
по-видимому. Но нам обоим не до смеха... Вчера были на Гороховой. Дом
бывшего градоначальника - пустой, с выбитыми окнами. Нас двадцать три
человека, включая машинисток и курьеров. Вся "канцелярия" - в тощей папке
Дзержинского; вся "касса" - у меня в кармане кожаной куртки. С чего начать?"
"Пляской жизни и смерти" называл те дни председатель Чрезвычайной комиссии
Дзержинский. Нужно ли снова говорить о том, сколько было пролито тогда крови
- в том числе и безвинной?
Но
давайте еще раз вспомним и о волне бандитизма, захлестнувшей тогда Россию, о
бесчисленных ночных убийствах и грабежах на улицах Питера и Москвы. Кто-то
должен был с этим покончить. Красные Робеспьеры и Сен-Жюсты были безжалостны
к своим политическим противникам, но и сами пощады не ждали.
"Первый
призыв" ВЧК действительно верил: он сумеет так выстроить свою работу, что
"принцип справедливости и закона" как надежный фундамент никогда и никем не
будет поколеблен. Никто из них не готовился стать охранителем государства,
вся предыдущая жизнь как раз была посвящена его разрушению. Но... странным
образом здесь, в заледенелом доме, в пламени войны и мятежей, в паутине
заговоров, посреди разрухи и развала зарождалась одна из самых активных и
искусных спецслужб ХХ века.
2
Среди тех, с кем столкнула тогда судьба чекиста Яна Петерса, был Роберт Брюс
Локкарт. Среди тех, кому Локкарт
потом рассказывал о Петерсе, был Ким
Филби - про это
уже говорилось. Через много лет выяснится: Ким
Филби, один из
руководителей английской разведки, давно работает на разведку советскую.
Странно порой все в жизни закольцовывается.
...В 1919 году корреспондент лондонской газеты "Дейли экспресс" попросил
миссис Петерс дать ему интервью, поведав, что ее муж, председатель
Революционного трибунала, "проводит все свое время, подписывая приказы о
казнях в ходе московского террора". Мэй отвечала твердо и с достоинством,
показала письма из России. Статья об этой встрече была озаглавлена так:
"Жена главаря террора. Московский начальник убийц в качестве идеального
мужа".
Статья появилась 07 октября, а уже через два дня та же "Дейли экспресс"
описывала последствия "белого" террора в Москве, количество жертв при взрыве
в помещении Московского комитета партии большевиков, покушения на
большевистских лидеров... "Среди убитых и знаменитый красный террорист Ян
Петерс". Еще через полгода, весной 1920-го, его снова объявили мертвым -
"убит в Ростове деникинцами". Мэй тем летом получила брачное предложение -
ее уже считали вдовой.
3
Мэй Петерс не решилась на поездку к мужу в пугающую ее Россию. Это сделала
другая женщина - английская художница и скульптор Клэр Шеридан. Осенью 1920
года она с трудом добралась до большевистской Москвы.
Позже
кузина Черчилля напишет о своих посещениях дома № 11 на Лубянке, о встречах
с Дзержинским, скульптурный портрет которого лепила, с другими
руководителями ВЧК и ВКП(б): "Отнюдь не честолюбие, которое движет у нас
политиками, а убеждение в том, что зло и несправедливость должны быть
уничтожены, сделало из этих людей революционеров. Добиваясь такой цели, люди
с утонченным умом вынесли долгие годы тюрьмы, лишения революций и войн,
немыслимое напряжение каждодневного труда... Честолюбцы же в России все
остались по другую сторону баррикады".
Клэр ехала к человеку, которого продолжала любить. Но увидеться они смогли
только весной 1921-го в Ташкенте. Петерс, чрезвычайный комиссар в
Туркестанской республике, руководит операциями по борьбе с атаманами вроде
Дутова и Анненкова, с басмачами, налаживает планомерный отлов английских и
французских шпионов.
И
одновременно подбирает и формирует первую советскую резидентуру для
переброски в страны Антанты.
"Их дети все - агенты Петерса"
Здесь начинается совсем другая история
и другая работа, далекая от трибун, перестрелок и партийных дискуссий, и
появляется совсем не знакомый нам Петерс, который, по словам его друга
Алксниса (будущего командующего ВВС СССР), незадолго до смерти Дзержинского
дал тому слово "никогда не выпускать из рук тех незримых нитей, что защищают
страну не хуже армий и укрепленных границ".
Член Центрального Комитета партии, председатель Партийной Контрольной
комиссии Яков Петерс в тридцатые годы не подписывал секретных директив.
Разработчики тайных операций лишь в редких случаях знали, чьи идеи они
воплощают. Знали только Сталин и еще несколько человек...
В комментариях к своим мемуарам Локкарт
писал:
"Я всегда предупреждал - нельзя доверять людям, прибывшим из России, какие
бы фамилии они ни носили, поскольку есть большая вероятность, что эти люди
побывали в кабинетах Лубянки... Под гнетом обаяния их хозяев я сам едва не
остался в Москве, чтобы начать жизнь идейного борца с мировым капитализмом".
И дальше: "Я никогда не верил РОВСу. Старики там утратили боевой пыл, а их
дети - сплошь агенты Петерса".
2
Написано это было, когда "агенты Петерса" уже сделали свое дело. РОВС -
Российский общевоинский союз, имевший филиалы по всему миру, готовил
диверсии против большевистской России. Уже с 1922 года в Европе стали
появляться сыновья и родственники белогвардейских офицеров, руководителей
союза, "бежавшие" из России к своим отцам.
На
молодых людей с громкими фамилиями сразу обращали благожелательное внимание
иностранные спецслужбы. Когда на Европу начала наползать тень фашизма,
именно они составили основу, опору советской резидентуры, провели и
подготовили ряд блестящих операций... и практически все погибли в результате
"поворотов слона в посудной лавке" - так с горечью оценивал Петерс
происходившее в 1937 году.
3
Сталин внешне всегда прекрасно относился к Петерсу, говорил о нем как о
"последнем романтике революционных боев". На XVI съезде, когда все громили
Бухарина, Рыкова, Томского, простил ему "энергичное молчание" по поводу
"правой опасности" и "настырное" развитие идеи о контроле масс. Похоже,
простил и большее - участие в "заговоре" Тухачевского. Или не простил?
С гибелью Петерса особая история. В официальной справке, полученной женой
после его реабилитации (вторая жена Петерса Антонина Захаровна умерла в 1986
году), дата смерти - 1942 год. По другим документам - расстрелян в 1938-м.
Такое случалось - людей расстреливали раньше, чем сообщалось в справках об
их смерти. Однако...
Последняя загадка
В самом начале войны, в августе 1941 года, дочь Петерса Мэй (она приехала в
Россию в 1928 году, пятнадцатилетней), работавшая тогда в английском
посольстве, рассказала Антонине Захаровне Петерс, что "один товарищ, не
назвавший себя", через жену сотрудника посольства просил передать ей такую
фразу: "Ваш отец жив и продолжает работать".
Что жив - на это надеялись все. Но "продолжает работать"?.. Петерс был
арестован на глазах у сына и жены; она хорошо помнила, как один из
производивших обыск раздавил каблуком сапога орден Красного Знамени...
2
Однако есть еще одно свидетельство также "не назвавшего себя" товарища. Оно
не подтверждается документально, потому сочтем эту историю лишь версией -
хотя что-то мешает мне назвать ее сказкой.
...Поздним вечером одного из последних октябрьских дней 1942 года самолет
доставил из прифронтовой зоны тело убитого, судя по форме, старшего
лейтенанта, голова и плечи которого были обернуты кожаной курткой. За ним
специально вылетали к фронту два сотрудника военной контрразведки. Тело было
приказано отвезти на вскрытие.
Начальник отдела, отдававший приказ, обронил: "Ничему не удивляйтесь". Перед
вскрытием было произведено опознание, на которое приехал только один
человек. При опознании присутствовали также врач и комиссар НКВД третьего
ранга. Офицеры-контрразведчики, доставившие убитого в Москву, находились в
соседнем помещении.
Один из
них и оставил это свидетельство, в котором фигурируют два имени - того, кто
приехал на опознание, и того, кто лежал перед ним на анатомическом столе.
Первого звали Сталин; второго - Петерс.
"Фантастические времена рождают фантастические легенды, но это творчество
всегда точно, избирательно и справедливо, поскольку подотчетно самой
Истории". Джон Рид.
Справка "Известий": Клэр Шеридан
Скульптор, писательница, политическая журналистка. Двоюродная сестра
Уинстона Черчилля. Досье на Клэр Шеридан английская секретная служба
рассекретила в прошлом году. Выяснилось, что, по данным англичан, Клэр
Шеридан была агентом советской разведки, которой передавала содержание бесед
со своим знаменитым родственником.
В досье
сказано, что по заданию советской разведки Шеридан работала в
Константинополе и Алжире. Из перехваченных спецслужбами личных писем Шеридан
выяснилось, что она ездила в нацистскую Германию и участвовала в собраниях,
на которых председательствовал Гитлер.
Была
любовницей Исмета Бея, противодействовавшего политике Британии в Индии. В
списке других ее любовников названы французские генералы и крупные политики.
При этом сама Клэр утверждала, что помогала английской разведке собирать
досье на советских лидеров, в частности на Льва Каменева.
Черчилль стыдился своей неуправляемой племянницы и не освободил ее от слежки
спецслужб.
Справка "Известий": Роберт Брюс Локкарт
В 1918-м посол Великобритании в советской России. Ключевая фигура
антибольшевистского "заговора послов". Следствие по его делу вел Петерс.
Выслан из страны. Вернувшись в Англию,
Локкарт стал журналистом.
С
началом Второй мировой войны призван в департамент политической разведки
британского МИДа. Локкарт,
традиционно считавшийся в Советском Союзе олицетворением мирового
империализма, поддерживал прекрасные личные отношения с советскими
дипломатами, объективно многое сделал для укрепления англо-советских
отношений и к России всегда относился с симпатией.
Справка "Известий": Ким Филби
Советский
суперразведчик, глава знаменитой "кембриджской пятерки". Должность,
которую он занимал перед тем, как попал под подозрение в 1951 г., -
представитель английской разведки при ЦРУ и ФБР в Вашингтоне (приравнивалась
к должности заместителя начальника британской Интеллидженс сервис).
Его
работа, по мнению руководства ЦРУ, привела к тому, что "все усилия западных
разведок в период с 1944 по 1951 год были безрезультатными. Было бы лучше,
если бы мы вообще ничего не делали".
В 1963
г. бежал в СССР, умер в Москве в 1988 г.
Источник
www.pseudology.org
|